Ощущение, что ты способен влиять на мир, обладаешь силой, является, несомненно, необходимым условием самоуважения, берущего начало в инфантильных и нереалистических, однако на определенной стадии развития нормальных фантазиях всемогущества. По мере взросления ребенка она на следующей стадии естественным образом трансформируется в идею вторичного, “зависимого” или “производного” всемогущества, когда один из тех, кто первоначально заботится о ребенке, воспринимается как всемогущий.

В конце концов, по мере дальнейшего взросления, ребенок примиряется с тем неприятным фактом, что ни один человек не обладает неограниченными возможностями. Некоторый здоровый остаток этого инфантильного ощущения всемогущества сохраняется во всех нас и поддерживает чувство компетентности и жизненной эффективности. Если мы эффективно осуществляем свое намерение, у нас возникает естественное “пиковое чувство”. Всякий, испытавший когда-либо ощущение “близкой удачи” и вслед за ним выигрыш в некоей азартной игре, знает, сколь прекрасно это чувство всемогущественного контроля.

У некоторых людей потребность испытывать чувство всемогущественного контроля и понимать происходящее с ними, как обусловленное их собственной неограниченной властью совершенно непреодолима.

“Перешагивать через” других – вот основное занятие и источник удовольствия для индивидов, в личности которых преобладает всемогущественный контроль. Их часто можно встретить там, где необходимы хитрость, любовь к возбуждению, опасность и готовность подчинить все интересы главной цели – проявить свое влияние.

Отреагирование

Проигрывая пугающий сценарий, пациент, бессознательно испытывающий страх, оборачивает пассивное в активное, превращает чувство беспомощности и уязвимости в действенный опыт и силу, независимо от того, насколько болезненна и вредна драма, которую он разыгрывает.

Этот термин может быть, также применим к процессу, благодаря которому любое отношение разряжается в действии с бессознательной целью справиться со страхами, связанными с этим отношением. То, что отреагируется вовне, преимущественно саморазрушительно или преимущественно способствует росту, или может быть в некоторой степени и тем, и другим. То, что заставляет отреагировать вовне, не является ни плохим, ни хорошим, но такова бессознательная и пугающая природа импульсов, толкающая человека к действию компульсивным, автоматическим образом, который отличает поведение при отреагировании вовне.

Людей со всеми видами зависимости можно рассматривать как отреагирующих отношение к предмету своего предпочтения; люди с компульсиями, по определению, являются отреагирующими, когда уступают внутреннему давлению и вовлекаются в свои определенные компульсивные действия; психопаты вновь и вновь проигрывают сложные паттерны манипуляций.

Отрицание

Еще один ранний способ справляться с неприятностями – отказ принять их существование. Эта реакция – отзвук архаического процесса, уходящего корнями в детский эгоцентризм, когда познанием управляет дологическая убежденность: “Если я не признаю этого, значит, это не случилось”. Человек, для которого отрицание является фундаментальной защитой, всегда настаивает на том, что “все прекрасно и все к лучшему”.

Переживания восторга и всепоглощающей радости, особенно когда они возникают в ситуациях, в которых большинство людей нашли бы негативные стороны, также говорят о действии отрицания. Большинство из нас до некоторой степени прибегает к отрицанию, с достойной целью сделать жизнь менее неприятной, и у многих людей есть свои конкретные области, где эта защита преобладает над остальными. Самый очевидный пример психопатологии, обусловленной использованием отрицания, – мания. Пребывая в маниакальном состоянии, люди могут в невероятной степени отрицать свои физические потребности, потребность в сне, финансовые затруднения, личные слабости и даже свою смертность. Мания придает всему этому незначимость.

Проективная идентификация

Свойство проективной идентификации - “самоактуализирующееся пророчество”. Человек проецирует на другого свои бессознательные ожидания, и также бессознательно вынуждает того соответствовать им. Проективная идентификация вкупе с расщеплением ложится в основу заключения о пограничной личностной организации.

Аннулирование

Считается более зрелой версией расщепления, аннулирование может рассматриваться в качестве естественного преемника всемогущественного контроля. Магическое качество данной защиты выдает ее архаические источники, даже учитывая то обстоятельство, что человека, использующего защитное аннулирование, можно побудить, взывая к его наблюдающему Эго, увидеть смысл того, что выражено в суеверном поведении. Аннулирование – термин, обозначающий бессознательную попытку уравновесить некоторый аффект (обычно вину или стыд) с помощью отношения или поведения, которые магическим образом уничтожают этот аффект.

Многие религиозные ритуалы имеют аспект аннулирования. Попытки искупления грехов, даже совершенных только в мыслях, можно считать универсальным человеческим импульсом. Фантазии всемогущества отражаются в скрытом убеждении, проявляющемся в поведении, что враждебные мысли опасны, так как мысль равнозначна поступку. Люди, которые испытывают сильные угрызения совести за предыдущие грехи, ошибки и провалы – реальные, преувеличенные или совершенные только в мыслях – могут планировать свою жизнь, используя аннулирование. Когда аннулирование является центральной защитой в репертуаре человека, а действия, обладающие бессознательным смыслом искупления прошлых преступлений, представляют собой главное средство поддержания самоуважения индивида, мы расцениваем этого человека как компульсивную личность.

Реактивное образование

Это когда добросовестность, привередливость, бережливость и усердие компульсивных личностей являются реактивными образованиями, направленными против желания быть безответственными, грязными, беспутными, расточительными, недисциплинированными. В сверхответственности компульсивных пациентов можно усмотреть нечто от той склонности, против которой они борются. Человек, упорно сидящий за игорным автоматом, обнаруживает свое убеждение, что успех зависит от того, будет ли он терпеливым, а не от благоприятных стечений обстоятельств. Упорно удерживая в своих руках всю полноту контроля, он на самом деле вопиющим образом утрачивает контроль.

Компульсивные люди обладают жесткой совестливостью, действующей по принципу «все или ничего». Базовый аффективный конфликт у компульсивных людей – это задавленный гнев (в состоянии под контролем), борющийся со страхом (быть осужденным или наказанным). Этот аффект нем, не проявлен, задавлен или рационализирован. Они все время навязчиво компульсивно борются со своими бессознательными «грехами».

Компульсивность – это навязчивые повторения. Фрейд о повторениях: «Проявления вынужденного повторения, показанные нами в ранней психической жизни ребенка и в переживаниях психоаналитического лечения, в высокой степени отличаются непреодолимым характером, а там, где они находятся в противоречии с принципом наслаждения — характером демоническим. Демонический характер повторения, наглядно проявляется в одержимостях и маниях…. В детской игре нам кажется понятным, что ребенок повторяет и неприятное переживание, потому что активное преодоление дает ему гораздо большую возможность овладеть сильным впечатлением, чем просто пассивное переживание». Повторения, отвердевающие в привычки, сопровождают нашу жизнь постоянно, это наш характер, наша предсказуемость.

Уничтожение сделанного – основной защитный механизм при компульсивности. Компульсивные люди уничтожают сделанное посредством совершения действий, имеющих бессознательное значение искупления вины или магической защиты.

Разновидности сугубо вредоносного компульсивного поведения – пьянство, переедание, употребление наркотиков, пристрастие к азартным играм, покупкам или сексуальным приключениям. Компульсивность отличается от импульсивности тем, что некое специфическое действие повторяется в стереотипной форме снова и снова, более настойчиво. Компульсивные действия отличаются также от отыгрывания, тем, что они явно движимы потребностью приобрести власть над не пережитым прошлым путем повторного его воссоздания.

Компульсивная деятельность свойственна всем нам: переедание, сплетнечество, “последняя” монетка в игральный автомат.

О каких бы компульсивных паттернах ни шла речь, всегда бросается в глаза несоответствие между теми чувствами, которые побуждают человека к действию, и теми разумными соображениями, в соответствии с которыми следовало бы действовать. Компульсивная деятельность может приносить вред или пользу: компульсивной ее делает не деструктивность, а чрезмерная вовлеченность.

Компульсивные действия часто несут в себе бессознательное значение уничтожения совершенного преступления. Даже те компульсивные действия, которые явным образом лишены связи с виной, восходят к взаимодействиям, рождающим чувство вины.

Компульсивное поведение выдает и бессознательные фантазии о всемогущественном контроле. Эта динамика связана с попытками пациента предупредить преступления путем установления контроля (отсюда, например, вытекает потребность в отмене совершенного действия). Эти «преступления» берут свое начало в убеждениях, зарождающихся еще до того, как мысли и поступки получают разграничение. Если я считаю свои фантазии и побуждения настолько опасными, что они становятся эквивалентны могущественным действиям, я буду пытаться сдержать их равным по силе противодействием.